Оглянись

Фудзино — обыкновенная школьница с не по-детски упорной привычкой зарисовывать мир, какой ей хотелось бы его видеть: мягкий, светлый, немного глуповатый, но честный. Её мир складывается из линий и пузырей с репликами, он принимает форму в стенгазете, где она получает первые, ещё тёплые отклики, ласково приправленные учительским одобрением и сверстниковым вниманием. Но едва ли можно назвать стабильной реальность, в которой появляется Кёмото — невидимая ровесница, словно соскользнувшая в этот мир с обратной стороны зеркала. Её комиксы, чуждые школьной наивности, будто вынырнули из взрослого подсознания: резкие, глубокие, тревожно безжалостные. То, что для Фудзино было сценой признания, внезапно становится ареной боли: впервые она чувствует себя маленькой. Неполноценной. Застывшей на фоне чужого полёта.

То, что начинается как уязвлённое самолюбие, перерастает в безмолвную одержимость — Фудзино рисует как в бреду, заполняя дни карандашной пылью и ночи молчаливым скрежетом вдохновения. Но чем изощрённее её линия, чем отчаяннее усилие — тем ощутимее разрыв: Кёмото, даже оставаясь тенью, продолжает быть недосягаемой. Мечта, не выдержав груза недостижимости, ломается внутри неё беззвучно. И вот, когда всё, казалось бы, завершено, когда наступает развязка в форме простого поручения — отнести чужой диплом, — Фудзино оказывается перед дверью, за которой прячется не триумф или поражение, а нечто третье: немая истина, открывающаяся только тем, кто решился заглянуть в чужую тишину, чтобы наконец услышать собственную.